Казацкий справочник
РАЗИН Степан Тимофеевич (дон.)- казачий атаман; родился ок. 1632 г. в станице Зиская, теперь
Пугачевская); с мовейской (после Потемкин, юных лет отличался сметливостью, мудростью суждения и
смелостью. В молодости Р. совершил два паломничества в Соловецкий монастырь, о котором на Дону
еще помнили, как о тихом казачьем пристанище в тяжелые годы татарских погромов и изгнания с
родной земли; бывал он также в Москве, как участник посольской - <Зи-мовой станицы>. В 1661 г. по
поручению Донского Круга, он дважды ездил к Калмыкам; первый раз для заключения договора о
взаимной помощи против Ногайцев, а второй раз - сопровождая к ним московских послов. В битве с
Татарами под Молочными Водами (1663 г.) командовал одним из казачьих отрядов и способствовал
поражению неприятеля.
Р. был старшиною, т.е. принадлежал к тому слою донского населения, который не чувствовал ни в чем
нужды и издавна пользовался особыми милостями московских царей. По своему положению он был
обеспечен не только средствами к богатой жизни, но и возможным продвижением на высшие ступени
казачьей правящей иерархии. Однако для него это было не все!
В политической жизни Дона наступила эпоха значительных и роковых сдвигов. После заселения
Запорожцами Слободской Украины, верхние части Северского Донца, после присоединения к
Московии земли Запорожских Черкасов <от Коното-па до Чигирина> (б. Литовской Украины), когда
перед враждебными татарскими и польско-литовскими гранями стали сплошной стеной полки
Запорожцев Гетманщины и Слобожан-щины, Войско Донское потеряло значение буферного
государственного образования, единственного оплота Московии от мусульманского Юга. Эти перемены
грозили Вольному Дону большими осложнениями. Каждый Казак знал, что перед могуществом <белого
царя>, простирающего свою державную длань в сторону <естественных границ>, маленькой республике
устоять будет невозможно. А что сулило подчинение Москве, Верховые Казаки знали лучше Низовых
из личного опыта. Подновлял их страхи и поток <новопришлых>, устремившихся на низы родной реки,
после передвижения границ Московии далеко на юг и ликвидации казачьей городовой и станичной
службы на прежних московских <украинах>. Все они знали, что при покорении Дона их ожидал наплыв
спесивых и жадных <начальных людей>, уже создавших в Московии для всех основных масс населения
подневольное, невыносимое нищенское, рабское существование. Покорение Дона сулило Казакам и
непрерывную <службу царскую> при полном обнищании семей.
Эти грозные тени, падающие на Дон с севера, мало беспокоили богатых южан, но над сознанием
Верховых Казаков они висели гнетущей тяжестью. Еще большие опасения и ненависть к московскому
строю таилась в душах <голутвенных новоприходцев>, только что избавившихся от голодной
безработицы и ожидавших от Дона-Батюшки богатых и великих милостей. Всех их тревожило
сознание, что им не избежать судьбы покоренного безответного слуги в том случае, если продвижению
Русских в Старое Поле не будут своевременно поставлены преграды. И, может быть, именно потому Р.
взял на себя инициативу организации сил сопротивления растущему могуществу северного соседа.
В поддержке Верховых Казаков ему не приходилось сомневаться, потому что они еще сохраняли
свежее воспоминание о притеснениях и злоупотреблениях <начальных людей> во время станичной и
городовой службы их отцов на окраинах Московского царства. Надеялся Р. также привлечь на свою
сторону и народные массы Руси, распространяя лозунги освобождения от рабства. Вероятно, он
пытался договориться и с недавно покоренными нерусскими народами Поволжья.
Не возбуждая подозрений о сокровенных целях, он начал подготовку похода <за зипунами для
хозяйственного обзаведения голутвенных, т.е. тех Казаков, которые дольше других задержались на
окраинах Московии, обеднели и теперь только возвращались на родной Дон. В начале 1667 г. Верховые
Казаки избрали Р-на походным атаманом, а в марте того же года царицынский воевода доносил царю:
<На Дону в Паншине и в Качалинском городах избираются многие Казаки, а чаять де, их будет с две
тысячи человек>.
К маю приготовления были закончены и струги разинцев появились на Волге. Первым пострадал от них
большой караван русских судов. Казаки захватили ценный груз, начальников во время боя побили, а
160 человек стрельцов и работных людей попросили в их ряды. После этого Р. пошел к Каспийскому
морю; не пытаясь овладеть попутными городами ниже Черного Яра, он разгромил полк царских
стрельцов Беклемишева и в начале июня прошел мимо Астрахани. Скоро его отряд увидели под своими
стенами жителя Яицкого городка, которые открыли разницам крепостные ворота и приняли их как
друзей. Р. оставался здесь до весны следующего года, отражая нападения русских воевод. При этом
Казаки разгромили несколько стрелецких полков.
Перезимовав в Яицке, разинцы двинулись в конце марта 1668 г. к западным берегам Каспийского моря.
В устьях Волги, Кумы и Терека их ожидали значительные пополнения; уже несколько месяцев сюда
собирались отовсюду Казаки для соединения с главными силами Походного атамана. Отряд, возросший
до 6-ти тысяч бойцов, поплыл на юг к персидским берегам. Там Казаки хозяйничали около года,
разорили несколько крупных городов и одержали блестящую победу над флотом кызылбашей (Персов).
К гирлам Волги они вернулись только в августе 1669 г., отягощенные добычей. Астраханский воевода,
для которого казачьи походы на Каспий были обычным делом, принял Р-на и его отряд пушечным
салютом и беспрепятственно пропустил его суда к Волго-Донской переволоке. На Дону местные
участники похода разошлись по домам, а новоприходцы расположились двухтысячным отрядом на
большом острове, поблизости от Кагальницкого городка, укрепили его и занялись постройкой новой
флотилии.
От этого времени Кагальницкий остров разделил Дон на две части. Население верховых станиц
безоговорочно признало Р-на своим атаманом, перестало считаться с просьбами и угрозами царя и было
готово к выступлению против Москвы; а в то же время Черкасск с Войсковым атаманом Корни-лой
Яковлевым и значительной частью низовых старожитных Казаков готов был продолжать с Москвой
военное сотрудничество, ни в коем случае не вмешиваясь в ее внутренние дела. Однако, после удачного
Персидского похода, там в глазах низовой <черкасы> авторитет Р-на стоял достаточно высоко. Он
приобрел сторонников даже среди местных <домовитых> и без опасения наезжал в Черкасск.
Явившись туда однажды в марте 1670 г., он застал там царского посла Герасима Евдокимова и на Круге
оказался достаточно влиятельным для того, чтобы обвинить его <ты приехал де к нам лазутчиком>.
Возбужденные Казаки посадили Евдокимова, как шпиона, <в куль да в воду> Атаману же Яковлеву,
выступившему в защиту посла; его крестник Р. пригрозил той же участью.
Молва о планах атамана Р-на пошла широко по всей России. Передавали друг другу, что он призывал
<итти на Русь против государевых неприятелей, и изменников, чтоб им из Московского государства
вывесть изменников, бояр и думных людей и в городах воевод и приказных людей. И им бы всем
постоять и изменников из Московского государства вывесть и чорным людям дать свободу>. В глазах
Казаков особа помазанника Божия, царя, стояла вне всяких упреков, за все несправедливости в
государстве были ответственны представители исполнительной власти, непосредственные виновники
всех народных бед. Против них и разжигалась ненависть общественных низов России и недавно
покоренных народов. С Кагальницкого острова пошли также призывы к гетману Днепровского
Правобережья Дорошенко и к Кошевому атаману Ханенко. На Дон стали стекаться толпы Казаков из
Запорожья и с московских рубежей. Тамбовский воевода Хитрово доносил в Москву <А сверху де
Доном беспрестани к нему идут Казаки и иные беглые люди> Так что к весне 1670 г. Р. имел уже до
пяти тысяч войска. В апреле Войсковой круг ра-зинцев постановил начать новый поход на Волгу.
Казаки пошли к: Царицыну, который вскоре сдался и получил управление по казачьим образцам. Скоро
та же участь постигла Камышин, Черный Яр и Астрахань. В первых числах июля разинцы двинулись
обратно к Царицыну, оставив в Астрахани: двухтысячный гарнизон с атаманом Василием Усом. В
Царицыне Р. сообщил разросшемуся отряду о своем намерении идти на Москву и возражений, не
встретил. Круг постановил двигаться в глубь России по Волге, потому что в нижней части она <ныне
стала их, казачья>, выше по течению проходила по землям сочувствующих инородцев, готовых к
восстанию против русской власти. К тому же по воде было легче всего перевозить и людей и грузы
снабжения армии.
Отряд Р-на начал движение вверх по реке, непрерывно пополняясь новыми Казаками, Русскими,
Мордвинами, Черемисами, Татарами и др. повстанцами. Саратов, Самара сдались без сопротивления. 4
сентября 1670 г. двадцать тысяч разинцев подошли к Симбирску. Однако здесь их ожидала неудача;
городдержался стойко и дождался подкреплений из Москвы. Неоднократно разбитые свежими полками
Барятинского, повстанцы сняли осаду и стали отступать в разные стороны. Многие из них попали в
плен и погибли в руках палачей. Дважды раненого Р. Казаки увезли на Дон. Однако здесь они застали
иные настроения. Если раньше его планам со-чувствовало большинство Донцов, то теперь при побитом
неудачнике осталась только небольшая группа его приверженцев. Р. попробовал восстановить свой
прежний авторитет; собрав остатки преданных людей, он бросился на Черкасск, но встретил там
решительный отпор и вернулся в Ка-гальницкий городок уже как нарушитель внутреннего порядка на
земле Казачьего Присуда. Этим воспользовались сторонники мирного сожительства с Москвой. 14
апреля 1671 г.Дон-ской атаман Корнила Яковлев повел своих сторонников на малочисленные силы
своего крестника. Ворвавшись в стены городка, они перебили многих его защитников, а самого Р-на
схватили и заковали в тяжелые цепи. Скоро, по требованию царя, он был отправлен в Москву, вместе с
братом Фролом. Так был нарушен древний закон: <С Дона выдачи нет!> В Москве при допросах
Разиных истязали изощренными пытками и 6-го июля того же года Степана и Фрола Тимофеевичей
казнили на лобном месте четвертованием.
Русские порабощенные крестьяне безусловно сочувствовали Разину, но не поддержали его достаточно
дружно. Они ограничились местными возмущениями и не стремились пробиться к войску атамана.
Акты свидетельствуют о том, что главными <приставальщиками> были крестьяне-инородцы: Чуваши,
Мордвины, Татары, также как Слободские и Городовые Казаки с Донца, из Тамбова, Саранска, Ломова
и т.п. О том же свидетельствуют незначительные размеры разинского войска под Симбирском (всего 20
тыс.). Вместе с тем, память о Степане Тимофеевиче, о его самоотверженном служении интересам
народных масс, преклонение перед мощью его духа, не сломленного жестокими истязаниями,
сохраняются в русском народе больше, чем среди Казаков. Не одно поволжское предание связано с его
именем, ему посвящено много народных песен и литературных произведений, его считают также одним
из первых в России революционеров, в 1919 году на месте его казни коммунисты поставили ему
памятник. Благодаря всему этому, а также благодаря разинским цепям, висевшим тяжелым
воспоминанием в притворах черкасского собора, свежа память о нем и у Казаков: <Все мы Разина
порода, ермаковс-кая семья>, говорит казачья поговорка.
Однако, все русское творчество, как и актовый материал, сильно искажают образ этого выдающегося
Казака. Р. совсем не поводырь босяковатой российской голытьбы или восстающего крестьянства, как
его часто изображают, а вождь широкого идеологического движения, возникшего в казачьей среде и
имевшего основной целью борьбу за человеческую личность и, прежде всего, за человеческое
достоинство Казаков, ставших, в результате несправедливостей русских <начальных людей>, из
служилых Казаков голутвенными Казаками. Дерзающий и смелый военачальник, которому совсем не
подходит имя <Стенька>, как его называют Русские. Голландец Ян Стрейс, очевидец его пребывания в
Астрахани, записал о его внешности: <Это был высокий и степенный мужчина крепкого сложения с
регулярными чертами гордого лица. Он держался скромно и с большим достоинством>.
Следуя московским актам, некоторые русские авторы представляют Р. в виде какого-то безжалостного
убийцы, а это совсем не отвечает исторической действительности. Время было суровое, борьба
жестокая, но предполагать в казачьем атамане кровожадного зверя нет данных. Его карающая десница
не падала на всех дворян без разбора; наказывались только открытые враги и виноватые. <А которые
цивиле-вя дворяня и дети боярские и мурзы и татаровя, похотев за одно тоже стоять, за дом Пресвятыя
Богородицы и за всех святых, и за великого государя, и за благоверных царевичев, и за веру
православных крестиан, и вам бы, чернь, тех дворян, и детей боярских, и мурз, и татар ничем не тронуть
и домов их не разореть>. Так писал Р. в одной из <прелестных грамот> для Цивильского уезда
{сентябрь 1670 г.). Один из советских историков даже поставил ему упрек, что он своевременно не
прикончил с оппозицией домовитых Казаков, уничтожив атамана Яковлева и других сторонников
Москвы (В.И. Лебедев, Крестьянская война под предводительством Степана Разина, М. 1955). Имеется
достаточно оснований, что все поступки Р-на направлялись волею казачьих Кругов, причем и в казнях и
в миловании первое слово принадлежало народному усмотрению.
Теперь, когда время несколько сгладило память о деятельности этого атамана, казачья национальная
история хочет видеть в Степане Тимофеевиче Р-не борца за интересы Дона. Предполагается, что, лелея
в душе какие-то чисто казачьи планы, он просто не успел их осуществить и выявить; что главной целью
его движения было ослабление могущественного соседа и укрепление политических позиций
независимой казачьей государственности, что бурное развитие начатого им дела, помимо воли, увлекло
его далеко в сторону, заставило отдать слишком много сил чужим интересам и привело к прямо
противоположным результатам: после неудачного завер-шения смелого разинского предприятия,
Донские Казаки должны были поневоле смириться и под присягой обещать царю больше не допускать в
своей среде никаких выступлений против московских порядков. По тексту присяги, они должны были
бороться тайными заговорами против государя, заговорщиков присылать в Москву и самостоятельных
сношений с ее врагами, Поляками, Татарами и Немцами не вести. Таким образом подрывался,
существовавший до сих пор, суверенитет Дона в области внешних сношений, а одновременно
ликвидировалось старинное право Донских Казаков <не выдавать с реки>.
Более подробно об этом Вы можете самостоятельно почитать
в Казачьем энциклопедическом словаре-справочнике,
который можно бесплатно скачать.
А здесь приведена помощь о том,
как скачать бесплатно эту литературу .
